ВОЙНА И РИМ
(автобиографический роман-хроника)
ЧАСТЬ IV
ХОЖДЕНИЕ ПО МУКАМ
Дочитав дневник, мне удалось поспать пару часов. Проснувшись уже ближе к рассвету, я ещё раз обдумала содержание записей разбойника. Изложенная в дневнике информация была странной, а местами просто непонятной. Мне было ясно только одно, что дело имеет важное государственное значение. Поэтому нужно было доложить о нём своему непосредственному начальнику. Одевшись, я направилась прямиком в Сенат к легату Овису.
Когда я вошла в кабинет, легат Овис сидел за своим столом и что-то чертил на карте. Он удивлённо посмотрел на меня. Потом протянул руку к стопке папирусов с заданиями. Чтобы опередить его, я начала быстро рассказывать ему историю, связанную с дневником. Глаза легата забегали, лицо налилось кровью. Ёрзая на стуле, он снова протянул руку, но на этот раз к кубку. Затем вспомнил, что не один в комнате и резко одёрнул её назад, как-то нелепо прижав к груди, словно птичью лапку. «Мне два года до пенсии и не нужны проблемы», — пробормотал Овис, заметно нервничая. Повисла неловкая пауза. Чтобы прервать тишину, легат наугад выдернул лист из пачки папирусов на столе и протянул мне. «Выполнить и доложить!» — рявкнул он. Взяв листок, я прочла его. Документ назывался «Протокол внеочередного заседания коллегии штаба по регламентированию нормативов довольствия легионеров застёжками на сандалии в зимне-весенний период и планированию координации контроля за организацией своевременной отчётности в данном направлении». Молча развернувшись, я вышла из кабинета.
Немного попетляв по коридорам военного ведомства, я вышла в ту часть здания, где находился Сенат. Там мне пришлось остановиться у массивной деревянной двери с грозными металлическими ручками в виде голов льва. Над дверью на мраморе стены огромными буквами было высечено «S.P.Q.R.». Справа от входа за столом сидел плюгавенький человек с лицом похожим на сушёный инжир. «Я скриб Сената Мус», — сказал он мне, пронзительно уставившись маленькими глазками. «Кто вы и по какому вопросу?» -спросил скриб, выждав некоторое время. Я представилась и сказала, что мне нужен дежурный сенатор по важному делу. Мус открыл толстенную книгу, лежавшую на столе и долго водил по её страницам кривым указательным пальцем. «Сегодня принимает сенатор Куникулус, но всё расписано на две недели вперёд», -сказал скриб, закрывая книгу. «Вас записать?» — спросил он, сморщив ещё сильнее своё инжирное лицо. Я грозно посмотрела на него. Есть у меня такая особенность, когда злюсь, то делаю такой взгляд, что люди приходят в ужас от страха. Делаю я это не специально. Данный дар у меня природный. Но о его существовании я узнала с недавних пор и теперь пользуюсь его эффектами. Увидев, как Мус стал медленно сползать под стол, я поняла, что взгляд сработал. Чтобы усилить результат, я на треть достала меч из ножен. «Подождите…» — пролепетал скриб и стал лихорадочно листать свою книгу. «У сенатора есть свободное время в графике приёмов через пять минут», — криво улыбаясь, добавил он. «Как замечательно «, — сказала я, хлопнув ладонью по рукоятке меча, чтобы он спрятался в ножны. Заодно убрала и свой взгляд с лица. А то на Муса было уже жалко смотреть.
Спустя пять минут Мус провёл меня в кабинет сенатора. Это было просторное помещение, но абсолютно пустое. Только большая карта республики на стене и стул с высокими подлокотниками хоть как-то разбавляли гнетущий мрамор, который был вокруг. Аскетизм комнаты должен был не вызывать у посетителей воспоминаний: о баснословном богатстве её хозяина, роскошной вилле, бесконечных любовницах и диких оргиях в термах и портовом борделе. Сенатор Куникулус сидел, развалившись на стуле. Это был ещё не старый мужчина, но уже совершенно седой. Он был среднего роста, худощавый, с ничем не примечательным лицом. Одет сенатор был в белую тогу с пурпурной полосой по её краю. На ногах у него были красные кальцеи. Куникулус с интересом разглядывал какие-то листы в своих руках. Он слишком поздно заметил меня со скрибом. Поэтому, когда прятал папирусы под подушку на стуле, то можно было разглядеть изображённые на них эротические картинки. Он сделал жест рукой Мусу, чтобы тот удалился. После чего, усевшись поудобнее и подперев щёку рукой, выслушал мой рассказ о дневнике. Когда я закончила, сенатор сделал рот куриной гузкой и сказал: «Центурион, Вам нечем заняться?». Поколотив пальцами по стулу добавил: «Дело пахнет политическим скандалом, а у нас на носу выборы консулов». Куникулус встал со стула и начал ходить по комнате туда-сюда. Затем остановился и, театрально воздев руки вверх, прокричал: «У нас же ещё подготовка к празднованию Цереалий». Минут десять он рассказывал, как это всё важно и что мне необходимо пожертвовать деньги казначею на эти цели. Я кивала, поддакивала. Затем, сославшись на отсутствие денег при себе, пообещала занести позже. Наконец, отвязавшись от него, поспешила удалиться. Никаких денег я, конечно, не принесу. Знаю на какие праздники он их тратит.
Выйдя из Сената, я прямиком через площадь направилась к городской академии. Посередине площади стояли два странных человека. Оба были завёрнуты в коровьи шкуры, с ночными горшками на головах и лицами, измазанными краской. Они с вытаращенными глазами обсуждали тараканьи бега. Какой таракан как бежал, кто не выложился по полной, кто из них перешёл в другую команду и прочие тараканьи дела. Время от времени они поднимали двумя руками вверх деревянные таблички с именами любимых тараканов и что-то истерично орали. Да уж, каких только сумасшедших не встретишь в Риме. Я на всякий случай обошла этих больных людей стороной.
Академия представляла собой трёхэтажное серое невзрачное здание, построенное из обычных камней. Резко контрастирующее с помпезностью Сената. В ней обучали горожан основам военного дела и некоторым гражданским специальностям. Обучение было весьма поверхностное, но лучше, чем совсем никакое. В подвале академии находился табуларий, где служил архивариусом Вермис. Он был человек преклонных лет и немного чудаковат. Но при этом хорошо образован, очень многое знал и самое главное, умел быстро находить нужную информацию среди пыльных завалов архива. Войдя в академию, я быстро спустилась по кривым и раскрошенным каменным ступеням в подвал. Внизу было темно, но можно было разглядеть множество стеллажей с документами, которые образовывали собой целые запутанные улицы и переулки. От запаха мышей и пыли захотелось сразу же убраться отсюда. Но надо было завершить начатое дело. Где-то в недрах подвала был виден отблеск света. И я отправилась по бесконечным лабиринтам на его поиски.
Заблудившись множество раз, спотыкаясь о что-то в темноте и пару раз чуть не расшибившись о стену, мне удалось найти источник света. Это была своеобразная комната между стеллажами. В её углу были свалены в кучу снаряды для занятий атлетизмом. Над ними на стене висела шкура леопарда и рисунок на папирусе с изображением Геркулеса. В центре стоял стол с горящими на нём свечами. За которым на стуле сидел огромный молодой мужчина. Он был одет в коричневую кожаную тунику, под которой перекатывались огромные мышцы. Мужчина был занят выкладыванием в одну линию разноцветных камушков. В какой-то момент он раздосадовано сгребал огромной ладонью камни в сторону и через время продолжал раскладывать всё по новой. Мужчина заметил меня и, даже не поинтересовавшись, кто я и зачем пришла, начал оживлённо болтать. Рассказал мне , что его зовут Грандис. Он является сыном Вермиса от какой-то рабыни. Отец упал на работе с лестницы, когда пытался что-то достать с полки, и сейчас весь переломанный лежит дома. Грандис подменяет его уже на протяжении недели. За это время сюда никто не приходил, и ему ужасно скучно. Затем он начал рассказывать, какие упражнения и как надо делать, чтобы руки стали больше головы. А также сколько надо есть вяленой говядины, одуванчиков и толчёных с мелом майских жуков, чтобы обеспечить внушительную мышечную массу. Мне пришлось остановить этот фонтан, сообщив, что я пришла по важному делу. Грандис как-то сразу приуныл от услышанного. Он сказал, что отец объяснял ему, что и как искать в архиве. Но Грандис ничего не запомнил и поэтому помочь мне не может. И если я хочу, то могу сама поискать, что мне нужно. Для этого он может выдать мне факел и старую приставную лестницу. Я окинула взглядом подвальные туннели и потихоньку стала пробираться к выходу.
И вот я стою на центральной площади. Даже яркий солнечный свет и свежий воздух после мрачного пыльного подвала не радуют. Меня охватила полная растерянность. Что делать дальше я совершенно не знаю. Вдруг по площади потянулись густые клубы белого дыма. Точно! Диктатор Анатолиус! Как же я могла забыть? Сейчас объясню поподробнее, насколько это возможно. Формально у нас правление в виде республики. Но когда настали сложные времена, то для спасения государства у нас появился диктатор. Как именно и откуда он возник, версии расходятся. По одной его выбрали голосованием в Сенате. По другой он заплатил за свою должность. А по третьей нам послали его боги. Но, будучи диктатором, Анатолиус всегда по возможности пытался сохранить некоторые основы демократии. Хотя, если рассудить, он являлся фактически императором, но без этого титула. Как вы, наверное, поняли, если конечно вы вообще хоть что-то из этого поняли, всё было очень сложно и запутано. Так вот, когда у Анатолиуса появлялось свободное время от важных государственных дел, его слуги в вилле раскуривали в огромных специальных чашах благовония. Густой белый дым с причудливыми заморскими запахами разлетался по городу. А это значило, что любой гражданин мог в данный момент лично обратиться к диктатору по любому вопросу. Юродивые и мудрецы, нищие и олигархи, неопытные новобранцы и закалённые в боях воины направлялись в его виллу. Причиной визита могли быть как важные государственные дела, так и желание просто поболтать на житейские темы, а иногда и поделиться с ним своим бредом и галлюцинациями. Анатолиус внимательно выслушивал каждого, независимо от их положения в обществе и умственного развития. Злился на посетителей редко, хотя зачастую это было непросто. Если вопрос был не праздным, то, как правило, давал советы, ответы или же поручения соответствующим чиновникам, чтобы те разобрались с ним. Неожиданно, в разгар аудиенции, диктатор мог резко встать и быстрым шагом удалиться из приёмного зала. Это означало окончание данного либерального мероприятия. Слуги накрывали крышками чаши с благовониями и прекращали тем самым их курение. Посетители, не успевшие высказаться в отведённое время, расходились по своим делам. Ни секунды не колеблясь, я направилась к вилле Анатолиуса.
Вилла диктатора отличалось от соседних с ней большими размерами и внешней опрятностью. Её нельзя было назвать роскошной, но она давала понять, что тут живёт необычный гражданин Рима. Войдя внутрь, я прошла в просторный зал с колоннами. Он уже был наполнен людьми, и мне пришлось стать в очередь. Анатолиус возлежал на клинии и что-то попивал из кубка. На нём была довольная простая белоснежная тога, чтобы подчеркнуть близость к народу. Голову его украшал изящный золотой венец с причудливыми ветвями деревьев и животными, выполненный искусными мастерами города Сарытау, находящегося где-то далеко в Скифии, за пределами известного нам мира. Венец служил напоминанием о том, что не стоит слишком уж забываться в общении. Первый человек из очереди подошёл к диктатору и стал хвалиться, сколько он выпил вчера вина и как давно он уже пьёт. Второй посетитель стал объяснять, как надо бы поменять весь механизм работы государства и как бы всем стало от этого жить лучше. Третий жаловался, что ему выдают мало подарков в дни празднеств. Четвёртый требовал построить новые дороги и улучшить старые, поскольку он слишком медленно перемещается по провинциям. Затем какая-то женщина помахала руками, повертела задом, после чего быстро удалилась. Внезапно в зал вошёл человек в драной тунике и соломой с перьями во взъерошенных седых волосах. Он прошёл мимо очереди, руками делая вид, что стреляет из лука. Затем стал кричать что-то невнятное и передразнивать людей. Иногда падал и, катаясь по полу, фальшиво хохотал. Так он прошёл к Анатолиусу, где многозначительно пожал ему руку, после чего спрятался за колонну. Откуда время от времени выскакивал с лаем на четвереньках или же с петушиными криками пробегал в присядку, размахивая руками как крыльями. Посетители, видимо, привыкли к подобным зрелищам и продолжили движение в очереди к диктатору. Стоявший передо мной солидно одетый гражданин требовал отменить законы, запрещающие много пить в дни проведения игр. Наконец-то подошёл и мой черёд. Я как можно лаконичнее изложила диктатору суть своего вопроса. «Очень любопытно, — сказал он. — Дам поручение тайной службе разобраться». Быстро поблагодарив за внимание, я удалилась домой.
Через час после моего возвращения от Анатолиуса в двери моей виллы постучали. Слуга пошёл посмотреть, кто бы это мог быть. Назад он вернулся вместе со странным человеком. С ног до головы тот был укутан в чёрный плащ с капюшоном. Такого чёрного цвета, бьюсь об заклад, вы в жизни никогда не встречали. При этом капюшон так покрывал голову, что лица абсолютно не было видно. Казалось, что его просто нет, а там, где оно должно было бы быть, зияет какая-то чёрная дыра, которая тебя сейчас затянет. И только кисти рук человека, выглядывающие из-под плаща, хоть как-то подавляли мистический ужас от этого образа. Незнакомец предъявил свою тессеру, согласно которой он являлся сотрудником тайной службы. После чего, как-то необычно произнося слова, сказал: «Меня зовут Малум. Я уполномочен провести дознание по вашему обращению». Затем он достал откуда-то из недр своего плаща папирусы и перо и начал допрос, продлившийся без малого три часа. Малум задавал множество вопросов, в том числе достаточно странных. Например, как я формирую цены на аукционе? Или не возникает ли у меня чувства, что мною кто-то управляет? Вопросы и ответы он старательно записывал каллиграфическим почерком. Завершив допрос, он сказал, что если появится новая информация, то мне необходимо незамедлительно сообщить ему о ней. На мой вопрос о том, как его найти? Малум ответил, что я должна буду выставить рыбу на аукцион — это и будет условным знаком. После чего он сам меня найдёт. Сделав неглубокий поклон головой, Малум быстро покинул мою виллу. Так этот ужасный день подошёл к концу. Морально мне было бы намного проще провести его, выполняя задания легата. Совершенно вымотанная, я рухнула спать.
Продолжение следует….