Никитиус поселился в Тарентуме совсем недавно, буквально пару дней назад. После своего огромного, шумного и пыльного города тот казался ему просто райским местечком. Полная тишина, отсутствие толп вечно куда-то спешащих людей и свежий воздух с пьянящими нотками винограда создавали непередаваемую атмосферу релакса. Никитиус любил побродить по узким городским улочкам, уложенным серым булыжником, и любоваться изящными старинными зданиями из мрамора. Вот какой-то горожанин тащит охапку душистых трав в помещение сушилки. А рядом рабочие несут плетёные корзины со сверкающими на солнце виноградными гроздьями. Они входят со своей ношей в винодельню, где через открытие двери видно, как молодые рабыни, высокого задрав подолы туник, давят стройными загорелыми ногами сок из поспевших плодов Бахуса в огромном деревянном чане. С трудом оторвав взгляд от этой завораживающей картины, Никитиус неторопливо двинулся дальше. Проходя мимо рынка, он на пару минут остановился, разглядывая товары. Здесь было всё: от туник и сандалий до мечей и шлемов. Поразмышляв у себя в голове о том, что бы ему хотелось приобрести, Никитиус всё же решил, что сначала он посетит баню и уж потом вернётся за покупками. Из казармы, находившейся сразу за рынком, раздавался манящий звон мечей. Это местные жители оттачивали свои воинские умения и навыки. Никитиуса переполняло желание войти в казарму прямо сейчас. Но силой воли он заставил себя придерживаться намеченного плана: помыться, купить новое снаряжение и уж потом полностью отдаться тренировкам. Не успел Никитиус сделать и пары шагов в сторону возвышавшихся на холме терм, как привычную тишину взорвал душераздирающий крик: «Помогите!…Убивают!». Крик отразился от мраморных стен и колонн городских строений, затем эхом прокатился по улицам и переулкам. От неожиданности Никитиус вздрогнул и остановился как вкопанный. Так он постоял непродолжительное время, но поскольку больше никаких звуков не последовало, продолжил свой путь. Никитиус проходил мимо здания тарентийского правителя, когда вдруг снова послышался крик: «На помощь!…Спасите!». Судя по голосу, это был вопль уже не того человека, что орал в первый раз. Крик явно доносился откуда-то со стороны выхода из города. Там, как слышал Никитиус, находилось какое-то озеро, на котором любили рыбачить горожане. Это озеро было окутано массой слухов, мифов и легенд. Не в силах бороться с любопытством, Никитиус мысленно скомкал и разорвал на мелкие части свой сегодняшний план на день. После чего широкими шагами направился к городским воротам.
Выйдя за территорию города, Никитиус сразу же увидел вдалеке озеро. Но внезапно путь ему преградила стража, которая сообщила, что без рыболовных снастей дальше его не пропустит. Пришлось вернуться назад в город. Поскольку Никитиус, хоть убей, не мог вспомнить, куда подевал свой старый невод, ему пришлось купить на рынке новый. Проходя мимо стражи, он крепко держал невод обеими руками перед собой, демонстрируя тем самым честность своих рыбацких намерений. И вот прямо перед взором Никитиуса раскинулось озеро. Оно представляло собой водоём, имеющий округлую форму, с берегами, густо поросшими осокой, в которой беспорядочно валялись лодки. И только в одном месте имелся небольшой чистый прибрежный участок, покрытый песком. Темно-синяя водная гладь была обильно усеяна то тут, то там торчащими из неё камнями, островками и корягами. Маневрируя между этими естественными природными препятствиями, по озеру плыл рыбацкий челн. Сидевший в нём человек раз за разом забрасывал свой невод в глубины водоёма и потом быстро вытаскивал, проверяя улов. Но в большинстве случаев в его сети попадались лишь водоросли и ветки деревьев. Изредка среди этого мусора, переливаясь на солнце, как будто золотая монетка, трепыхалась небольшая рыбёшка. Рыбак раздражённо швырял добычу на дно утлой посудины, после чего дальше продолжал свою монотонную деятельность. Никитиус присел на берегу в кустах осоки так, что его совершенно не было видно, но в то же время он сам имел прекрасный обзор на всё озеро. Было очень жарко, и наблюдателя разморило. Никитиус стал клевать носом, то засыпая на короткое время, то резко выскакивая из объятий Морфея и продолжая следить за обстановкой. Вдруг по тихой озёрной глади пошла рябь. Она усиливалась и быстро превратилась уже в какое-то бурление, как будто бы вода закипала. Внезапно из недр водоёма поднялась гигантская волна. Она подкатилась под лодку, подняла её на свой исполинский гребень и с силой выбросила вместе с сидящим в ней человеком на прибрежный песок. Рыбак, ошарашенный от такой неожиданности, полежал не много, а затем встал на ноги, выплёвывая песчинки и отряхивая себя неводом от грязи. Вдруг он повернул голову вправо, и его лицо перекосилось от ужаса. Никитиус тоже посмотрел туда же, да так и застыл с выпученными глазами. Примерно в двадцати шагах от рыбака на берегу стоял очень высокий мужчина. Его рост был, наверное, раза в два больше, чем у обычного среднестатистического человека. Он имел большую копну темных кудрявых волос на голове и внушительного размера бороду. Тело мужчины было завёрнуто в легкую голубую ткань, множественные концы которой развевались на ветру. При этом сам пришелец находился как будто в облаке тумана или дымки, которое перемещалось следом за ним, куда бы он ни последовал. Мужчина протянул левую руку со сжатым кулаком в сторону рыбака и медленно стал скользить в его сторону. Да, именно скользить, а не идти, потому что он плыл по песку так, как это делала бы лодка по воде. Рыбак что было мочи стал звать на помощь. Когда странный мужчина приблизился совсем близко к своей жертве, то та, схватив обеими руками невод, стала хлестать его этим орудием, видимо, от безысходности. Бородатое лицо подвергнутого порке не выразило при этом ни малейшей эмоции. Мужчина некоторое время потерпел удары рыбака, а затем ударил его кулаком в лоб. Приняв удар, тело обмякло и, как мешок, бездыханно рухнуло на песок. Никитиусу стало дурно, перед глазами всё поплыло, и он потерял сознание.
Очнулся Никитиус, когда уже вечерело. На озере лежала спокойная, как зеркало, водная гладь, на поверхности которой не наблюдалось ни одной лодки. Пляж также был совершенно пуст. Озадаченный Никитиус вернулся в город, где, лёжа у себя дома на кровати, долго размышлял над тем, что же сегодня на самом деле произошло. Погружённый в эти раздумья, он не заметил, как уснул. Утренний рассвет, застенчиво заглянув через окно в жилище, разбудил Никитиуса. Он быстро встал и оделся. Итак, нужно было действовать. Да, задуманное им очень пугало, но если Никитиус этого не сделает, то он навсегда потеряет самое главное в своей жизни — уважение к себе. Никитиус забежал по-быстрому освежиться в баню, затем на рынке купил удобную тунику и сандалии, а также три невода. Почистив меч, который ему подарил городской правитель в первый день приезда Никитиуса в Тарентум, он направился к озеру. На озере не было ни души. Никитиус выбрал на берегу лодку понадёжнее и, запрыгнув в неё, оттолкнулся веслом от земли. Плавать и ловить рыбу было сложно, приходилось петлять между всех этих камней и коряг. К тому же невод вечно цеплялся за что-то, отчего становился всё более рваным с каждым забросом. Никитиус обловил уже большую часть водоёма, поймав пять маленьких рыбин, как вдруг по воде пошла рябь. Помня по вчерашнему случаю с рыбаком, что должно произойти дальше, он полностью сосредоточился, чтобы сгруппироваться при падении, когда его выбросит на берег. Вот на лодку пошла гигантская волна. Наблюдать её вблизи было гораздо страшнее, нежели сидя в кустах издалека. Волна подняла лодку и выплеснула Никитиуса из неё, как муху из стакана с водой. Несмотря на все старания, Никитиус больно шмякнулся всем телом о прибрежный песок. Когда он, наконец, поднялся на ноги, потирая ушибленные колени, то сразу увидел того самого ужасного бородатого мужчину, который плыл в его сторону с протянутой вперёд рукой. Бородач был уже на расстоянии пары шагов от Никитиуса, но наш герой находился как будто бы под гипнозом. В голове не было ни единой мысли. Он просто до синевы в пальцах сжал обеими руками невод и стал хлестать им монструозного незнакомца. Со стороны города подул лёгкий ветерок. Он был очень слаб, но всё же принёс с собой запах винограда. Его пьянящий аромат напомнил Никитиусу о прекрасных давильщицах этих ягод, что позволило ему выскочить из состояния прострации и, отбросив невод в сторону, выхватить свой меч. Зажмурившись и издавая нечленораздельные крики, Никитиус наносил по противнику удар за ударом, пока рука не онемела от усталости. Только тогда он открыл глаза и увидел, что озёрная нежить исчезла, а песок, где она недавно находилась, покрыт толстым ковром из рыбы.